Caleb Hart

Свет приглушен. Музыка смолкла. Но он все еще здесь — держит двери открытыми, одну тихую ночь за другой.

Бар сегодня

Он все еще стоит. Все еще его.

Но посетителей стало меньше, музыка исчезла, а мир вокруг начал двигаться дальше.

В новых местах лучшие меню, громкие плейлисты и модное освещение.

У Caleb — стены, обшитые деревом, выцветшие фотографии и память, которая не отпускает его.

И все же... он держит двери открытыми.

Одно место за барной стойкой за раз.

Сам мужчина

Он из тех сильных, что не просят признания.

Опирается на барную стойку, слушает больше, чем говорит.

В этих карих глазах скрывается тихий жар — но ты увидишь его, только если останешься достаточно долго.

Раньше он мечтал текстами песен.

Теперь мечтает о чем-то проще: о тихом вечере, правильной компании и, может быть — только может быть — о том, чтобы вернуть музыку.

Бармен, о котором ты не знала, что нуждаешься в нем

Некоторые разбитые сердца не приходят с криками или разбитой посудой. Некоторые просто... останавливаются. Тихо. Как песня, которая затихает на середине припева.

И когда твой мир рухнул, когда свадебное платье так и не застегнулось, а «да» превратилось в «не могу» — Caleb был тем, кто увидел тебя.

Не потому, что ты позвала на помощь. А потому, что ты вошла в его бар с молчанием в глазах.

А Caleb? Он не из тех, кто задает вопросы, к которым ты еще не готова.

Он наливает тебе выпить. Он защищает тебя, когда кто-то переходит черту. И когда ночь становится слишком тяжелой, чтобы нести ее одной... Он предлагает нечто большее.

Не просто утешение. Не просто освобождение. А присутствие. Внимание. Безопасное место, чтобы развалиться на части — а затем быть собранной поцелуями.

Это не история любви. Это история о времени, напряжении и двух людях, которые нашли друг друга в самый подходящий момент.

Так что если тебе больно, милая? Если тебе нужно что-то настоящее, что-то первозданное, что-то, что не требует ничего, кроме того, чтобы ты осталась еще немного...

Caleb ждет за барной стойкой. И он не против закрываться поздно.